How much sand in your boots?
How much dry bread in teeths?
Everyday is longest day
or maybe the day you will never forget
God didn't save you from the luck of a rich marriage
Nor your dictator saved you from the big glorious war
But maybe you were saved just
because you've never never believed
No saint has guided your wrinkle hand
But one hundred whores has driven your shining cars
I will sing my worst southamerican song
At your funeral
I will song my worst southamerican song
At your funeral..
my old man
Twenty years in the tropics
One hundred years of regrets
Life is too long to repent
and too short to deify the bitterness
Your ironed shirt, your brushed hair
your perfect dye go beyond
Every political convinction
And against every classfight
I loved your style and your hatred
for your hatred for mediocrity
God will not give you a honoured place
but he will envy your shined shoes
I will sing my worst southamerican song
At your funeral
I will song my worst southamerican song
At your funeral..
my old man
Сколько песка в твоих сапогах?
Сколько хлебных крошек застряло в зубах?
Каждый день — самый длинный
или, может, день, который ты никогда не забудешь.
Господь не уберёг тебя от удачного брака с богачкой
и диктатор не уберёг от большой славной войны.
Но может, ты был спасён лишь потому
что никогда ни во что не верил.
Святые никогда не направляли твою морщинистую руку
но сотня блудниц сидела за рулём твоих сияющих машин.
На твоих похоронах я спою свою худшую
южноамериканскую песню.
На твоих похоронах я спою свою худшую
южноамериканскую песню.
Мой старик...
Двадцать лет в тропиках
век сожалений.
Жизнь слишком длинна для раскаяний
и слишком коротка, чтоб боготворить горечь.
Твоя отутюженная рубашка, причёсанные волосы
идеальный окрас простираются за пределы
любых политическими взглядов
и против любой классовой борьбы.
Я любил твой стиль и твою ненависть
к ненависти к заурядности.
Господь не отдаст тебе почётное место
но будет завидовать блеску твоих сапог.
На твоих похоронах я спою свою худшую
южноамериканскую песню.
На твоих похоронах я спою свою худшую
южноамериканскую песню.
Мой старик...
